Екатерина
.jpg)
Екатери́на — женское русское имя. По наиболее распространённой версии восходит к др.-греч. Αικατερίνη («Экатерини») — «вечно чистая». Распространённая разговорная форма имени — Катери́на, распространённая краткая форма — Ка́тя, уменьшительная — Катю́ша.
Имя Αἰκατερῖνα связывают с Екатериной Александрийской, — раннехристианской мученицей, пострадавшей за веру, она стала одной из самых почитаемых святых в христианской традиции. По одной из гипотез, этимология имени восходит к Гекате ( Ἑκάτη), богине лунного света и покровительницы колдовства. На Руси имя Екатерина до середины XVII века относилось к числу редких. Распространению имени способствовал царь Алексей Михайлович, назвавший именем Екатерина свою дочь, родившуюся в 1658 году.
Екатерина в характеристиках и кратких цитатах[править]
| — митрополит Стефан (Яворский), Проповеди, 1710-е |
| — Павел Флоренский, «Имена», 1926 |
Имя Екатерина имеет в корне своём значение чистоты, незапятнанности. Такое значение имени и само по себе слишком ответственно, чтобы осуществляться легко и свободно.[2] | |
| — Павел Флоренский, «Имена», 1926 |
| — Павел Флоренский, «Имена», 1926 |
| — Константин Симонов, «Иван да Марья», 1954 |
| — Юрий Левитанский, «Катя, Катя, Катерина...», 1981 |
От Меншикова Марта перешла к Петру I. По вероисповеданию она была лютеранкой, пришлось ей принять православие и новое имя: Екатерина Алексеевна.[4] | |
| — Юрий Безелянский, «В садах любви», 1993 |
Екатерина в публицистике и документальной прозе[править]
Имеяше светилник сей неугасаемый, совесть чистую, ныне празднуемая святая великомученица Екатерина, яже яко имя стяжа себе от чистоты (ибо катара Греческое слово знаменует чистая): тако умом и сердцем и всем телом чистая бяше, якоже свидетельствует от святыя твоея главы усеченной млеко, вместо крове изшедшее, еже Символ есть чистоты.[1] | |
| — митрополит Стефан (Яворский), Проповеди, 1710-е |
Наиболее близкое к Николаю женское дополнение его есть имя Екатерина. Это ― тоже сильный характер, в котором можно усмотреть много, соответственно измененных, черт Николая, и так же, как Николай, Екатерина держится преимущественно около слоя сознательно строимой человеческой культуры, в области человеческих норм и отношений, и взор ее направлен на устроение человеческих дел, но никак не вглубь природы. Прямота и честность Николая, эта чистота мужского облика, в Екатерине выражается подобным же образом. Правдивость, бескорыстие, открытость действий, избегание кокетства, вообще: стремление держать свой облик незапятнанным чем-либо низким, темным или смутным — характеризует Екатерину. Но, как и Николай, такие свойства свои Екатерина не только имеет, но и считает должным иметь; она несёт их в себе, подчеркнуто и несколько демонстративно. Это ― не целомудрие и застенчивость, а пышная чистота, которая в собственном своем сознании строит себе великолепный футляр и которая настолько уверена в себе, что порою считает себя вправе и в силе величественно сходить со своего пьедестала, твердо убежденная, что никакая грязь пристать к ней не может. У Николая существенна его самолюбивость; этот признак в Екатерине тоже характерен, но с тою разницею, что он глубже уходит тут в недра личности и коренится в гордости. Самолюбивость Николая — более поверхностна и более мелочна, притом же сдерживается нравственною задачею, которую ставит себе Николай, и тем средоточно-устроительным местом в обществе, которое он себе приписывает. Екатерина же берет глубже и, хотя в душе считает себя законною обладательницею власти, однако, из гордости не станет слишком тянуться за нею. Кроме того, морализм, вследствие своей поверхности, представляется ей мелочным и несколько мещанским. Ей требуется больший жизненный размах, она готова на трагические потрясения, хотя и мыслит их как некоторую, взятую на себя великолепную роль. Если Николай готов к большому самопожертвованию и действительно часто жертвует собою, то Екатерина ― натура героическая, а за неимением повода к красивому героизму, склонна придумывать себе всякие безвыходности, как подходящую обстановку к высоким, и притом нарочито высоким, чувствам и поступкам.[2] | |
| — Павел Флоренский, «Имена», 1926 |
Имя Екатерина имеет в корне своем значение чистоты, незапятнанности. Такое значение имени и само по себе слишком ответственно, чтобы осуществляться легко и свободно. Но это имя имеет вдобавок еще усугубляющее определение чистоты, провозглашаемой сутью данного характера: это именно слог е, получившийся через сокращение греческого ἀεί, что значит «присно», «вечно». Ясное дело, присная чистота есть свойство слишком небесное, чтобы можно было высказывать его девизом даже про себя, не то что всенародно. Такой девиз так чрезмерно много требует от взявшего его себе или получившего от других, и невольно возбуждает в окружающих такие неумеренные надежды, что Екатерина попадает в положение неестественное. Она чувствует себя как человек, сделавший необыкновенные посулы и наобещавший гораздо больше, чем способен и, может быть, чем сколько намерен дать. Он возложил на себя тяжелое бремя и, сколько бы ни осуществил из обещанного, все это будет лишь ничтожная доля ожидаемого от него. Конечно, речь идет здесь не о сознательно данных обещаниях, как и не о сознательно предъявляемых требованиях, но об онтологическом положении вещей и о проскальзывающих в подсознательную и полусознательную душевную жизнь последствиях.[2] | |
| — Павел Флоренский, «Имена», 1926 |
На рубеже четвертого века, еще до того, как в 313 году римский император Константин официально признал христианство, в Александрии жила молодая женщина по имени Екатерина. Она не только была убежденной христианкой, но и красноречием своим обращала в христианство других. Все попытки местных, так сказать, официальных идеологов переубедить ее успеха не имели. И тогда власти пошли на крайний шаг: Екатерину приговорили к смерти. Но странное дело! После казни тело ее исчезло. Спустя какое-то время оно было обнаружено на высочайшей горе Синая. Средь людей пошла молва: Екатерину Перенесли туда на крылах сами ангелы Божьи.[5] | |
| — Владимир Беляков, «Неопалимая купина», 1992 |
Среди трофеев фельдмаршала Бориса Шереметева оказалась красивая 18-летняя пленница ― Марта Скавронская. Фельдмаршал взял ее в услужение. Потом Александр Меншиков, завидев Марту, упросил Шереметева отдать ему плененную красотку. От Меншикова Марта перешла к Петру I. По вероисповеданию она была лютеранкой, пришлось ей принять православие и новое имя: Екатерина Алексеевна. Ну, а дальше ― супруга Петра и самостоятельное царствование Екатерины I.[4] | |
| — Юрий Безелянский, «В садах любви», 1993 |
Екатерина в мемуарах, письмах и дневниковой прозе[править]
От Бальниса я пошел в Екатерининский парк и катался на лодке. На всём озере, кроме меня, плавало еще две-три лодки. Между прочим, в одной лодке каталась очень красивая девушка. И совершенно одна. Я повернул лодку (кстати, при повороте надо грести осторожно, потому что вёсла могут выскочить из уключин) и поехал следом за красавицей. <...> Наконец, после больших усилий я догнал красавицу, и мы познакомились. Её звали Екатериной Павловной. Мы сдали её лодку, и Екатерина Павловна пересела в мою. Она оказалась очень остроумной собеседницей. Я решил блеснуть остроумием моих знакомых, достал Ваше письмо и принялся читать: «Здравствуйте, Даниил Иванович, мы очень без Вас соскрючились. Лёня купил…» и т. д. Екатерина Павловна сказала, что если мы подъедем к берегу, то я что-то увижу. И я увидел, как Екатерина Павловна ушла, а из кустов вылез грязный мальчишка и сказал: «Дяденька, покатай на лодке».[6] | |
| — Даниил Хармс, «Письмо Липавским», 1932 |
Екатерина в беллетристике и художественной прозе[править]
Чего он пристал к моему имени? ― задумался мальчик. ― Ведь директор интерната ясно сказал, что каждый может выбрать себе имя, которое ему по душе. И все выбрали… Интересно, почему всем детям не нравятся их имена, даденные родителями? Они их просто раздражают и бесят. А директор это почувствовал и разрешил взять себе другие. Хотя, конечно, никто не взял себе иностранных имен. Все выбрали привычные. Щеглова вместо Даши взяла себе имя Екатерина, Бибиков сменил Гераню на Михаила. Какой он Михаил? Геранька и есть Геранька. Свинья!.. А Супонин был Игорьком, а стал Сергеем.[7] | |
| — Дмитрий Липскеров, «Сорок лет Чанчжоэ», 1996 |
Екатерина в стихах и песнях[править]
| — Николай Львов, Эпиграмма, 1790-е |
| — Василий Жуковский, «Скажите, Катерина!..», 1812 |
| — Козьма Прутков, «Катерина», 1883 |
| — Михаил Исаковский, «Провожанье», 1938 |
― Как зовут тебя, молодка? | |
| — Илья Сельвинский, «Казачья шуточная»[12] (стихотворение и песня)[13] 1943 |
| — Константин Симонов, «Иван да Марья», 1954 |
| — Юрий Левитанский, «Катя, Катя, Катерина...», 1981 |
| — Юрий Левитанский, «Этот поздний рассвет обнажил и ясней обозначил...», 1981 |
Петр прорубил окно. Екатерина, | |
| — Давид Самойлов, «Окно», 1985 |
Пословицы и поговорки[править]
Бредёт Катерина к себе на перину. | |
| — Русская поговорка |
Князю княгиня, крестьянину Марина, а всякому мила своя Катерина.[15] | |
| — Русская пословица |
Ваша Катерина нашій Орині двоюрідна Одарка. | |
| — Украинская пословица |
Источники[править]
- ↑ 1 2 митрополит Стефан (Яворский). Проповеди. Сочинения. — Саратов, Издательство «Научная книга», 2014 г.
- ↑ 1 2 3 4 5 П. А. Флоренский. «Имена». — М.: Купина, 1993 г.
- ↑ 1 2 Симонов К. М. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание. Ленинград, «Советский писатель», 1982 г.
- ↑ 1 2 Юрий Безелянский, «В садах любви. Хроника встреч и разлук». — М.: Вагриус, 2002 г.
- ↑ Владимир Беляков, «Неопалимая купина». — М.: «Вокруг света», № 1, 1992 г.
- ↑ Даниил Хармс. Рассказы и повести. — М.: 1989 г.
- ↑ Дмитрий Липскеров, «Сорок лет Чанчжоэ». — М.: Вагриус, 1996 г.
- ↑ Н. А. Львов. Избранные сочинения. — Кёльн, Веймар, Вена: Бёлау-ферлаг, 1994 г.
- ↑ Жуковский В. А. Полное собрание сочинений и писем. — М.: Языки славянской культуры, 2000 г.
- ↑ «Сочинения Козьмы Пруткова», Москва, «Художественная литература», 1976, 384 стр.
- ↑ И. Сельвинский. «Из пепла, из поэм, из сновидений». Сборник стихотворений М.: Время, 2004 г.
- ↑ В 1966 году композитор Матвей Блантер положил эти стихи на музыку, песня «Черноглазая казачка» пользовалась большой популярностью в советские времена.
- ↑ Русские советские песни (1917-1977). Сост. Н. Крюков и Я. Шведов. — М., «Худож. лит.», 1977 г.
- ↑ Давид Самойлов. Стихотворения. Новая библиотека поэта. Большая серия. Санкт-Петербург, «Академический проект», 2006 г.
- ↑ Милый // В. И. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка. — 1863—1866.
